Крылатый ангел в птичьем оперении

сел на окошко на исходе дня.
Глаза в глаза… всего одно мгновенье.
Но взгляд его стрелой пронзил меня.

В его глазах – печаль о безвозвратном…
И временем погашен прежний пыл.
Вопрос - укор: «А помнишь, как когда-то?
Эх, было время… Ты забыл, забыл…»

Сознаться стыдно… Жизнь нас крутит, вертит,
для мозга недоступен Божий глас.
В безумной лихорадке - круговерти
всё реже вспоминаем мы о вас.

Читая пожелтевшие страницы,
я памяти листаю календарь.
Передо мною проплывают лица
тех, что ушли в неведомую даль.

Ушли туда, откуда не вернутся,
забита дверь, закопано окно.
Их души белой птицей обернутся,
но время возвернуть не суждено.

Пройдут года. Наступит наше время.
На ноги камень… и уже не встать.
И мы в крылатых белых опереньях
на чьи - то окна будем прилетать.

 

         ***

 

Твой портрет, как икону, я в углу помещу,
Помолюсь тебе на ночь и простить попрошу.
Опущусь на колени, преклонясь головой,
И умоюсь смиренно терпеливой слезой.
Тихим шёпотом буду разговор я вести:
«За грехи свои – каюсь, за ошибки - прости…»
Посмотрю на твой лик, видя глаз умиленье,
Я прочту с твоих уст: «Посылаю прощенье».
Твой портрет – как икона, божья в нём благодать,
Он звездой Вифлиема будет путь освещать.
Огонёк твоих глаз пусть нетленно сияет,
Придавая мне сил – он на жизнь вдохновляет.

 

Жизнь собачья

Лишь облачко дыма, короткий щелчок -
Как будто на дереве треснул сучок.
И в мире одной стало больше разлукой.
Склонился хозяин над мёртвою сукой.
Катилась слеза, и уж не было сил -
Старик у Собаки прощенья просил.
Сухая земля вперемешку с песочком
Поставила в жизни Собакиной точку.